Воспоминания Малыхина Ю.З.
Одним из главных условий подъема и дальнейшего развития сельского хозяйства является механизация производственных процессов на базе новой техники и передовых технологий. В военные и первые послевоенные годы уровень механизированных работ значительно снизился. В МТС было очень мало тракторов, а в колхозах – рабочих лошадей, особенно в районах, где проходил фронт. Вручную выполняли большую часть даже таких операций, как посев и уборка зерновых культур. Механизация обработки почвы тоже была невысокой; применялись ручные обработки и примитивная пахота на личных коровах колхозников.
Полевые культуры удобрений не получали, как из-за отсутствия специализированной техники, так и самих удобрений. На небольших полевых участках, закрепленных за женскими звеньями, в почву иногда вносили печную золу, которую помогали собирать пионеры и комсомольцы села. Урожайность выращиваемых культур была очень низкой. Запомнились призывные лозунги того времени: «Даешь 100 пудовый урожай». Это был только намечаемый рубеж, всего около 16 ц/га; причем фактическая урожайность зерновых обычно не превышала 10 центнеров.
Техническое перевооружение села требовало поставок большого количества сельхозтехники. Однако тиражировать устаревшие образцы довоенного периода было не приемлемо. В короткие сроки необходимо было создать конструкции и организовать производство новых машин. В свою очередь это вызывало необходимость быстро развивать сеть научно-исследовательских учреждений по механизации сельского хозяйства.
Поэтому очень важным и своевременным было постановление Совета министров СССР от 11 июня 1948 года «О порядке проведения работ по проектированию, изготовлению и испытанию новых сельскохозяйственных машин», подписанное его председателем И.В.Сталиным. В нем были четко разграничены задачи и ответственность заводов сельхозмашиностроения и сельскохозяйственных ведомств.
Во исполнение указанного постановления приказом №1365 по МСХ СССР от 26 августа 1948 года были организованы первые 16 зональных машиноиспытательных станций, в том числе Центрально-Черноземная МИС.
Были определены основные задачи машиноиспытательных станций: государственные (приемочные) испытания новых образцов сельхозмашин и тракторов; контрольные испытания серийных образцов сельхозмашин и тракторов; испытания модифицированных образцов; испытания импортных и отечественных новых машин для выявления возможности их применения в данной зоне; испытания новых механизированных технологий, а также работы по научной тематике.
В дальнейшем система машиноиспытания совершенствовалась, число станций увеличилось до 33, было организовано 2 института по испытанию машин. Общий годовой объем испытаний превышал 1000 образцов, из них около 10-15% машин рекомендовались в производство. Быстрые темпы механизации сельского хозяйства в 1960-1970 годы во многом обусловлены успешной деятельностью машиноиспытательных станций.
В 1953 году я и моя жена Малыхина Татьяна Александровна окончили с отличием Воронежский СХИ и при распределении на работу по выбору получили направление на ЦЧ МИС в 5-ю годовщину ее образования. Вместе с нами прибыл Гребнев В.П., также имевший диплом с отличием. Еще один выпускник ВСХИ Бурченко П.Н. добился направления на ЦЧ МИС персонально через управление кадров МСХ СССР. Приезду в МИС этой четверки молодых инженеров предшествовало посещение весной 1953 г. Воронежского СХИ с агитационным выступлением главного инженера, и.о. директора Моравского И.И. перед выпускниками факультета механизации сельского хозяйства. Первый директор ЦЧ МИС Жедачевский Д.С. к тому времени был переведен на другую работу. В соответствии с приказом №1365 по МСХ СССР (приложение №3, раздел 1, пункт 1) машиноиспытательные станции относились к научно-исследовательским организациям. Поэтому зачисление специалистов в 1953-1954 годах производилась на должности младших и старших научных сотрудников, и эти записи должностей были первыми в наших трудовых книжках.
ЦЧ МИС временно находилась на территории совхоза им.Ленина (ранее Сталина) Мордовского (ранее Шульгинского) района Тамбовской области и занимала несколько совхозных строений (мастерская, 3 ангара для с.-х. техники). Под контору МИС был отдан 2-й этаж совхозного административного здания.
Специализация совхоза была в основном свекловодческого и меньше – зернового и животноводческого направления. Часть помещений и земель совхоза занимала третья организация – научный отдел ВИМа. Одним из руководителей этого отдела был сотрудник ВИМ, доктор сельскохозяйственных наук Соловей Ф.М., известный еще с довоенного времени конструктор свекловичной техники, представивший на ЦЧ МИС до 1962 г. ряд машин для возделывания сахарной свеклы и несколько вариантов прогрессивной технологии её производства.
Бытовые условия сотрудников МИС были сложными, часть специалистов, в том числе и мы, жили на частных квартирах совхозных рабочих. Для питания выписывали совхозные продукты. Общая обстановка характеризовалась осложненными отношениями между руководством совхоза и МИС. Однако комсомольская и партийная организации МИС были объединёнными с совхозными, общественная жизнь была очень активной, особенно, художественная самодеятельность (вечера отдыха, концерты, спортивные соревнования, выезды в другие хозяйства и район). Запомнились эпизоды разучивания и с энтузиазмом исполнения русских народных и бальных танцев вместо полузапрещенных (не рекомендуемых) в то время танго и фокстрота. Заслуга в этом была секретаря комсомольской организации Локтевой Л.П. Все последующие годы, вплоть до отъезда в Москву в 1965 году Людмила Петровна, имея активную жизненную позицию, постоянно была членом разных бюро, комитетов, комиссий и пользовалась большим авторитетом в коллективе.
Специализация и организация структуры МИС того времени во многом сохранилась и в последующие годы, несколько расширяясь и дополняясь в связи с новыми требованиями. Основой специализации были испытания машин для возделывания и уборки сахарной свеклы.
Отсутствие постоянной базы Центрально-Черноземной МИС и необходимость решения этого вопроса вынуждало и.о. директора Моравского И.И. только в 1953 г. несколько раз обращаться в областные организации Тамбова, Воронежа и Курска. Белгородской и Липецкой областей тогда еще не было. Общий итог этих обращений можно оценить следующим образом. Руководители Тамбовской области по существу не желали размещения МИС на своей территории, не решая вопрос её постоянной базы. Кроме того, в момент становления станции они забрали в областной центр первого директора Д. Жедачевского – опытного специалиста и хорошего организатора.
Воронежские руководители рассматривали разные варианты, но не спешили с их решением. Примерно в середине 1953 года предварительно наметилось место возможного переезда станции - это был практически не работающий санаторный комплекс в Воронежской области. Несмотря на ряд согласований, окончательное решение не состоялось. (По некоторым сведениям, руководство Воронежской области впоследствии сожалело об этом).
В конце того же года было подобрано место и в основном решён вопрос передачи ЦЧ МИС Ушаковского отделения Курской областной опытной станции. Сравнительно быстрое решение этой передачи возможно объяснить полузаброшенностью Ушаковского отделения, в том числе и из-за закрытия тематики по кок-сагызу на областной опытной станции в начале 50-х годов и в связи с этим её не полной загруженностью. Свою роль сыграла также дальновидность руководства Курской области.
Переезд состоялся весной 1954 года и осуществлялся автотранспортом, а крупные сельхозмашины и оборудование - грузовым железнодорожным составом. Вспоминается один характерный эпизод, связанный с отъездом и перевозом богатой библиотеки МИС (энциклопедии, техническая литература, подписные издания и др.). Директор совхоза, желая оставить эту библиотеку у себя, полуофициально запретил её вывоз. Тогда три сотрудника МИС (В.К.Скляренко, Ю.З.Малыхин, В.П.Гребнев) подготовились и в нерабочее время быстро отобрали, упаковали и погрузили более тысячи книг; а утром автомобиль с этим грузом уже ушёл с территории совхоза. Через некоторое время эти книги были переданы в Стрелецкую районную библиотеку, которая располагалась в новым клубе МИС.
Следует отметить практически полный переезд штатного персонала станции, в том числе всех специалистов - 17 человек: Моравский И.И. – гл.инженер, Коробейников А.Т. – инженер, Коробейникова Д.С. - агроном, Локтев Л.С. – агроном, Локтева Л.П. - экономист, Скляренко В.К. – инженер, Скляренко Э.Г. - агроном, Алферов И.А. и Сарычев А.Б. - инженеры, Кильстроп М.А. – агроном, Малыхин Ю.З., Малыхина Т.А., Гребнев В.П. и Бурченко П.Н. – инженеры, Полякова А.И. – техник, и.о. экономиста, Медведев В.В. –техник, зав.фотолабораторией, Болмосова М.С. – секретарь-машинистка. Моравский И.И., Локтев Л.С., Сарычев А.Б., Медведев В.В. и Болмосова М.С. были участниками Великой Отечественной войны.
В 1953 году на работу в МИС по распределению прибыли 5 выпускников Кирсановского техникума механизации сельского хозяйства. Двое из них, Михайлова Н.Н. и Казаков А.М., проработали на станции до ухода на пенсию. В числе приехавших рабочих высокой квалификации были Прохоров Н.П. – тракторист-комбайнер, Ганченков А.В. – слесарь, Садилкин В.Ф. – шофер. Всего прибыло в Ушаково более 60 человек; количество местных жителей было больше.
На территории Ушаковского отделения опытной станции имелся довольно большой жилой фонд, но в основном, это были ветхие дома, без удобств. Производственные здания, кроме 2-х этажной конторы постройки 1934 года (сейчас школа) практически отсутствовали: 3 или 4 строения, в том числе мастерские и кузница были очень старые, полуразвалившиеся. В единственном новом 2-х этажном здании (около построенной позже гостиницы) размещалась недолго школа агролесомелиораторов, а затем училище механизации областного подчинения. Вскоре часть этого дома была передана под жилье.
В посёлке был магазин, медпункт с аптекой, клуб со стационарной киноустановкой, местная радиосеть. Вблизи посёлка располагались молочно-товарная ферма и садово-огородный массив с насаждениями коллекционного направления.
К моменту переезда МИС ряд квартир были освобождены, поэтому даже первоначальное размещение сотрудников было вполне удовлетворительным. Например, нам с ребёнком предоставили 2-х комнатную квартиру, тогда как в совхозе мы жили втроём в комнате не более 9 м2. В дальнейшем жилищные условия продолжали улучшаться для всех сотрудников.
В 1954 году был разработан и утвержден Генеральный план строительства ЦЧ МИС. Этот план предусматривал развитие базы на новом месте практически с нуля. Эпизод, связанный с завершающим этапом первой очереди типового строительства МИС. Во второй половине 1956 года уже были возведены лабораторный и административный корпуса и шесть одноэтажных жилых домов. Завершалась прокладка коммуникаций. Этот участок территории был перекопан траншеями глубиной до 3-х метров с уложенными трубами канализации. Но оказалось под вопросом получение утеплителя до конца года, то есть сдача объектов откладывалась. Поездки в МСХ СССР и Госплан СССР руководителей МИС и инженера-строителя А.Н.Воробьева результата не дали.
В средине ноября мне перед поездкой в Москву на Научно-Технический Совет МСХ СССР главный инженер А.Т.Коробейников дал поручение еще раз заняться этим вопросом, хотя и выразил свое сомнение. Будучи в Москве, после заседания НТС я приехал в Госплан и занял очередь среди подобных ходоков. Перед обеденным перерывом нам сказали, что сегодня приема больше не будет, все разошлись. Я остался один, и проходившая после перерыва начальник отдела спросила, почему я сижу в приемной. После ответа, что у меня неотложное дело, она пригласила в кабинет, выслушала, вникла в ситуацию и оформила нашу заявку. Я привез копии нарядов, а через 3-4 недели было получено два вагона утеплителя (стекловаты). До зимних холодов траншеи были закрыты, а вскоре, в начале 1957 года, все объекты были сданы в эксплуатацию.
В это время у нашей семьи намечалась замена квартиры в доме училища механизации на квартиру в новом двухквартирном доме №10. Однако, поступление на МИС шести сборных домов Щ-3-52 и их сдача в 1957 году изменили наши планы: мы заняли дом №19 на новой небольшой улице. Квартиру в доме №17 предоставили Беляеву Л.Е., моему однокласснику и школьному товарищу; он переехал на МИС по моему совету и работал агрономом, затем управляющим опытным хозяйством, а позже – в лаборатории испытаний и внедрения новых технологий. Остальные дома заняли: бригадир опытного хозяйства Быхаленко С.П.; заведующий складом и нефтебазой Бобков В.Н.; комендант, позже экспедитор Терехов Г.П. и бухгалтер МИС Чаплыгин П.И.. Сложившиеся добрые соседские отношения у нас сохранялись все последующие годы; особенно дружны были наши подрастающие дети.
Продукты питания в 1954-57 годах сотрудники МИС в основном выписывали в опытном хозяйстве (мясо, молоко, сметану, овощи, фрукты) по цене - какие-то копейки за кг (кроме мяса). Вскоре сотрудники станции стали широко использовать личные огороды и подворье; содержали, в основном, кур и свиней. При последующем улучшении сообщения с городом стали больше использовать магазинные продукты. Можно отметить, что в опытном хозяйстве была своя бахча, и часть выращенных арбузов заботливо сохранялась свежими до коллективных праздничных застолий - ноябрьских и даже новогодних. Продукция хозяйства размещалась в трёх местах: в основном складе, совмещенном с зернотоком и имевшим примитивную механизацию (на месте жилого дома № 14), в большом специальном складе - так называемой “риге” и в хранилище - леднике, с завозимым туда льдом (на месте площадки магазина «Дэлина»). Кстати, ежегодно на пруду, который тоже принадлежал МИС, производились масштабные заготовки льда городскими организациями с большим привлечением автотранспорта. Этот период около 3-х недель в конце зимы широко использовался жителями посёлка и близлежащих деревень для безпроблемных поездок в город. Всё остальное время года в город добирались или утренним “рабочим” поездом (электричек ещё не было), или чаще пешком по железнодорожным шпалам.
Ещё большой проблемой до 1957 г. был затрудненный выезд (и въезд) в сторону города с территории поселка. Плотина на пруду была примитивной, только с пешеходной дорожкой. Транспорт двигался правее плотины, через низину, с большим трудом в непогоду. И только к 60-м годам плотина была капитально реконструирована, пруд был передан образованному Ушаковскому рыбхозу, дорога до Курска получила первое твёрдое покрытие, и началось движение рейсовых автобусов “Курск ― Ушаково” (цена билета 15 копеек). Кстати тогда рассматривался вариант не реконструкции старой плотины, а строительство новой, ниже около 1 км по течению речки Виногробль. Предполагалось также, что главный въезд в поселок будет с западной его стороны через эту плотину и затем около нефтебазы.
Электроснабжения в 1954 году практически не было. Работавшая ранее ГЭС на базе Ушаковского пруда весной и летом ещё обеспечивала неполный накал нитей электроламп, но к осени окончательно прекратила работу. После этого была запущена временная электростанция на базе 2-х дизельных двигателей, но подача электричества была ограничена по времени. И наконец большим событием после сдачи в эксплуатацию Свободенской высоковольтной линии, которая проходила через центр посёлка, было строительство электороподстанции МИС методом народной стройки под руководством Коробейникова А.Т. Таким же методом несколько позже с участием всех специалистов завершалось строительство лабораторного и административного корпусов, чтобы быстрее открыть школу в бывшей конторе. До этого малыши из посёлка ходили в начальную школу в Каменево, а старшеклассников возили в город на постоянно выделенной грузовой крытой (“школьной”) машине, в сопровождении трактора в непогоду.
Характерной чертой 50-х годов была очень высокая общественная активность; работали кружки комсомольского и партийного просвещения, по автоделу, по учёбе механизаторов и др. На концерты художественной самодеятельности и спектакли с постоянным участием многих специалистов МИС зрители в старом клубе занимали места заблаговременно. Выступления местных артистов отмечались районными и областными призами.
Объединение коллективов (прибывших из Тамбовской области и местных рабочих) произошло естественно и быстро. Этому способствовало продуманная политика руководства МИС и активная деятельность месткома. Все общественные и праздничные мероприятия проводились хорошо подготовленными с последующими поощрениями как специалистов, так и рабочих. После официальной части празднования всегда проводилась неофициальная - с приглашением всех сотрудников. Практиковались коллективные выезды в лес, в театр, в Москву на ВДНХ и др.
Испытания свекловичных, зерноочистительных и некоторых других машин до 1953 г. возглавлял ветеран ЦЧ МИС, работавший с первых дней её образования, бывший научный сотрудник научного отдела ВИМ, заведующий контрольно-испытательной лабораторией МИС Алфёров Иван Александрович.
С 1953 до 1959 года он непосредственно испытывал зерноочистительные машины, возглавлял некоторое время лабораторию зерноуборочных машин. Запомнились рассказанные им интересные эпизоды из своей жизни; в частности, о командировке в США сразу после окончания войны по вопросу закупок с.-х. техники.
По прибытии на работу мы с женой были зачислены младшими научными сотрудниками МИС: я с 5-го, а с жена с 27 августа 1953 года. Около двух недель я был в роли стажера-наблюдателя в контрольно-испытательной лаборатории, постигая основы процесса испытания машин. Схематично этот процесс для новых (опытных) образцов выглядел следующим образом. В начале календарного года из управления испытаний, заказов и внедрения новой техники МСХ СССР на МИС поступал годовой план испытаний. Машины, указанные в плане, распределялись по специализированным лабораториям МИС и закреплялись за ведущими инженерами. В их обязанности входили приемка поступившей машины, ее начальная, а затем и заключительная экспертиза и оценка конструкции. Качество работы машины, ее эксплуатационно-экономические и энергетические показатели определяли сотрудники соответствующих лабораторий с участием ведущего инженера в роли организатора.
По завершению всех этапов испытания машины ведущий инженер оформлял «Протокол государственных испытаний», в котором содержались все полученные результаты, а также заключение и согласованная итоговая рекомендация. Например, для опытных образцов существовали установленные варианты таких рекомендаций: работу над машиной в данном конструктивном исполнении прекратить; изготовить улучшенные опытные образцы и продолжить испытания; изготовить опытную партию машин с устранением отмеченных недостатков; рекомендовать машину в серийное производство.
Подготовленный протокол испытаний подписывали ведущий инженер, руководители трех лабораторий, главный инженер и директор станции, а затем отправляли в несколько адресов. Конечная судьба машины решалась на объединенном Научно-Техническом Совете МСХ СССР. На таком совете присутствовали представители конструкторских бюро и различных ведомств, вплоть до сельхоз отдела ЦК КПСС, а главными докладчиками были руководители специализированных лабораторий МИС.
В конце августа мне были переданы испытания свеклоуборочных машин, хотя у меня еще в последний период обучения в институте сложилось приоритетная оценка тракторов в качестве объекта будущей работы. Закрепление за мной испытаний сельхозмашин я воспринял, как временную меру спокойно, так как знал, что нагрузка по испытанию тракторов на этот момент небольшая и с ней успешно справляется молодой инженер А.Т.Коробейников.
Первыми машинами, которые я испытывал, были автомобильные свеклопогрузчики и разгрузчик ― буртоукладчик системы М.Д. Обрывко, а также свеклокомбайн СКЕМ-3 (5 позиций, протоколы №№ 20, 21, 22, 23, 36 за 1953 год). Эти испытания проводились на базе сахарного завода в городе Эртиль Воронежской области и в близлежащем совхозе.
Непосредственная работа испытателя требовала хорошего знания методики и программы испытаний данного типа машин, усердия, наблюдательности, большой мобильности, и в целом она оказалась для меня очень интересной. Последовали встречи с представителями СКБ заводов и с учеными – авторами конструкции машин, имена которых я знал раньше только по технической литературе. Все это в целом отодвинуло мое желание заниматься тракторами, а позже вообще определило мою специализацию по сельхозмашинам и, в частности, по механизации свекловодства.
За первый осенне-зимний период на Тамбовщине я собрал обширный материал, выходящий по содержанию за рамки требований протокола испытаний. Часть этого материала я оформил отдельной статьей, которая была опубликована в центральном научно-техническом журнале «Сельхозмашины» № 5 за 1954 год. Эта статья «О работоспособности свеклокомбайна СКЕМ-3» стала первой в моем будущем списке печатных работ.
Моя дальнейшая работа проходила уже на новом месте базирования МИС в Курской области. Занимая должности старшего научного сотрудника и заведующего лабораторией испытания машин для производства сахарной свеклы, я продолжал выполнять нагрузку ведущего инженера и проводил испытание машин, закрепленных лично за мной. Всего за 9 лет я испытал и оформил протоколов испытаний машин по возделыванию сахарной свеклы – 105; по уборке – 86, а также несколько кукурузоуборочных и почвообрабатывающих машин.
Следует отметить, что за период 1953-1962 гг. в свекловичной лаборатории успешно прошли испытания и по рекомендациям МИС были поставлены на производство более 15 сложных машин и отдельных комплексов, в том числе свеклокомбайны КС-3, КСТ-3, погрузчики ПСА-50, СНТ-2,1, ГРС-50, сеялка точного высева СТСН-12, культиватор 2 КРН-2,8, прореживатель 2 ПСН-6 и другие. Эти машины сыграли важную роль в переходной период расширения производства сахарной свеклы в 60-е годы.
Ежегодно по результатам испытаний свекловичных машин я делал доклады на Научно-Техническом совете МСХ СССР. Кроме того, в период 1964-1974 годов, уже работая в Курском СХИ, я по приглашению председателей НТС уже В/О “Союзсельхозтехника” готовил и затем докладывал на 7 заседаниях совета обобщенные результаты испытаний свекловичных машин на машиноиспытательных станциях и КубНИИТиМ.
Регулярные командировки в Москву позволили мне установить добрые отношения с ведущими специалистами отдела испытаний машин для технических культур Управления новой техники МСХ СССР Волковым П.С. и начальником этого отдела Замоториным Н.В. Кстати, последний курировал производственную деятельность ЦЧ МИС. Эти специалисты запомнились широкой эрудицией, высокой квалификацией и, особенно, необыкновенной работоспособностью. С Волковым П.С. мы некоторое время занимались издательской деятельностью, в частности, подготовили к печати номер информационного бюллетеня «Результаты испытаний» № 24 за 1965 год.
Как известно, в конце 50-х и начале 60-х годов активно реализовывалась инициатива Хрущева Н.С. по значительному увеличению посевных площадей и производства сахарной свеклы и кукурузы. Для этого в стране были значительно расширены работы по разработке, испытаниям и производству соответствующей техники. К этой большой работе непосредственное отношение имела лаборатория свекловичных машин ЦЧ МИС; ее загрузка по испытаниям составляла в 1957-1958 годах 12-14 машин для возделывания и уборки сахарной свеклы; в 1959-1960 годах 24-29 машин, а в 1961-1962 годы число испытанных машин достигло 30-35 позиций.
В этой связи можно привести некоторые эпизоды работы лаборатории. В 1958-1959 годах проводились сложные испытания комплексов машин: 12 и 18 -рядных свекловичных сеялок и сеялок-культиваторов конкурирующих организаций – ВИСХОМа (разработчик навесных машин) и ВИМа (разработчик прицепных машин); научные руководители соответственно Зволинский Н.П. и Соловей Ф.М. Эти испытания имели даже некоторый политический оттенок, так как в то время было принято постановление ЦК КПСС и СМ СССР о приоритете навесной с.-х. техники. Оценки машин проводились по усложненной методике, определялись, например, такие показатели как быстрота перенастройки машин, скорость транспортного перемещения по различным дорогам, возможность междурядных обработок на поле с максимальным поперечным уклоном и другие. И все эти работы были под перекрестным контролем представителей – конкурентов.
Последующие испытания показывали, что по мере доработки конструкций преимущество навесных машин возрастало, увеличивалось их производство, а первую половину 60-х годов можно считать началом значительного роста удельного веса навесной техники в структуре машинно-тракторного парка страны.
Следует отметить, что проблема увеличения производства сахарной свеклы и сахара в этот период имела международный аспект и решалась руководителями стран – участниц СЭВ (Совета экономической взаимопомощи). Документы для их заседания готовила в Чехословакии рабочая группа специалистов. В эту группу входили 2-3 представителя от каждой страны. Делегация СССР состояла из 3 человек: Замоторина Н.В. – руководителя, начальника отдела управления испытаний, заказов и внедрения новой техники МСХ СССР, Репчанского А.А. – старшего инженера-конструктора лаборатории свеклоуборочных машин ВИМ и меня, руководителя лаборатории ЦЧ МИС. Работа группы специалистов проходила в октябре 1961 года в Праге, Брно и передовых госхозах и была организована на высоком уровне. Были подготовлены документы по состоянию и перспективам развития механизации производства сахарной свеклы в СССР и странах СЭВ.
Так как расширение зоны возделывания сахарной свеклы в те годы предусматривало охват всей Нечерноземной зоны, то в этой связи можно отметить еще один эпизод истории ЦЧ МИС. По инициативе председателя Мособлисполкома Козлова Н.Т. в 1963-1964 годах проводился опыт механизированного возделывания сахарной свеклы в Звенигородском районе Подмосковья. Эту работу довольно успешно провела лаборатория свекловичных машин, исполнитель Кобченко Н.А.
Большое впечатление о социальной и хозяйственной обстановке оставили в конце 1950-х годов несколько командировок в колхоз «Родина Хрущева» Хомутовского района, который являлся по проекту Н.С.Хрущева эталоном создания агро-городов будущего. Помощь колхозу оказывали многие организации и предприятия г. Курска. Новые работоспособные машины, поступавшие на контрольные испытания, тоже направляли в колхоз «Родина Хрущева». В этом колхозе все отрасли контролировались различными инстанциями, особенно возделывание кукурузы в растениеводстве. В некоторых случаях производился экстренный вызов испытателей по команде дежурившего там сотрудника обкома КПСС.
В 1960 году лаборатория свекловичных машин получила задание провести производственный опыт по внедрению технологии возделывания и уборки сахарной свеклы без затрат ручного труда. Такой же опыт проводился и в КубНИИТиМ. У нас механизированное звено, возглавляемое опытным механизатором Ивановым И.Ф., получило хорошие итоговые показатели. Однако результаты работы в КубНИИТиМ были ещё лучше, и в итоге исполнителю опыта, звеньевому института В.А. Светличному было присвоено звание Героя Соц. Труда, и он стал на долгие годы эталоном механизатора-свекловода в стране. Результаты проведенного опыта в виде соответствующих рекомендаций были изданы в 1961 г. (авторы - А.Д. Еркаев, КубНИИТиМ и Малыхин Ю.З., ЦЧ МИС) массовым тиражом.
